- Количество просмотров 231
- Добавлено: 25.03.2024
Potter's field — Tom Waits текст песни
Well you can buy me a drink
and I'll tell you what I've seen
And I'll give you a bargain from the edge of a maniac's dream
That buys a black widow spider
with a riddle in his yarn
That's clinging to the furrow of a blind man's brow
And I'll start talking from the brim of a thimble full of whiskey
On a train through the Bronx
that will take you just as far
As the empty of a bottle to the highway of a scar
That stretched across the blacktop of my cheek like that
And then ducks beneath the brim of a fugitive's hat
You'll learn why liquor makes a stool pigeon
rat on every face
That ever left a shadow down
on Saint Mark's place
Hell I'd double-cross my mother
if it was whiskey that they paid
And so an early bird says Nightstick's on the hit parade
And he ain't got a prayer and his days are numbered
And you'll track him down like a dog
But it's a tough customer you're getting in this trade
Cause the Nightstick's heart pumps lemonade
And whiskey keeps a blind man talking all right
And I'm the only one who knows just
where he stayed last night
He was in a wrecking yard
in a switchblade storm
In a wheelbarrow with nothing
but revenge to keep him warm
And a half a million dollars in unmarked bills
Was the nightstick's blanket in a February chill
And the buzzards drove a crooked sky
beneath a black wing halo
He was dealing high Chicago in the mud
And stacking the deck against a dragnet's eye
And the shivering nightstick in a miserable heap
With the siren for a lullaby singing him to sleep
And bleeding from a buttonhole and torn by a slug
Fired from the barrel of a two dollar gun
That scorched a blister on the grip of a punk by now
Is learning what you have to pay
to be a hero anyhow
He dressed the hole in his gut with a hundred dollar bandage
A king's ransom for a bedspread
that don't amount to nothing
Just cobweb strings
on a busted ukulele
And the nightstick leaned on a black shillelagh
With the poison of a junkie's broken promise on his lip
He staggered in the shadows
screaming I ain't never been afraid
And he shot out every street light on the promenade
Past the frozen ham
and eggers at the penny arcade
Throwing out handfuls of a blood stained salary
They were dead in their tracks at the shooting gallery
And they fired off a twenty-one gun salute
And from the corner of his eye he caught the alabaster orbs
Of a dime a dance hall girl
and stuffed a thousand dollar bill in her blouse
And caught the cruel and unusual punishment of her smile
And the nightstick winked beneath a rain soaked brim
Ain't no one seen hide nor hair of him since
No one except a spade on Riker's Island and me
So if you're mad enough
to listen to a full of whiskey blind man
And you're mad enough to look beyond
where the bloodhounds dare to go
And if you want to know where the nightstick's hiding out
You be down at the ferry landing
oh let's say about half past a nightmare
When it's twisted on the clock
and you tell them nickel sent you
Whiskey always makes him talk
And you ask for Captain Charon with the mud on his kicks
He's the skipper of the deadline steamer
And she sails from the Bronx across the river Styx
And a riddle is just a ticket for a dreamer
Cause when the weathervane is sleeping
and the moon turns his back
You crawl on your belly along the railroad tracks
And cross your heart and hope to die
and stick a needle in your eye
Cause he'd cut my bleeding heart out
if he found out that I squealed
Cause you see a scarecrow is just a hoodlum
Who marked the cards that he dealed
And pulled a gypsy switch
Out on the edge of Potter's Field
and I'll tell you what I've seen
And I'll give you a bargain from the edge of a maniac's dream
That buys a black widow spider
with a riddle in his yarn
That's clinging to the furrow of a blind man's brow
And I'll start talking from the brim of a thimble full of whiskey
On a train through the Bronx
that will take you just as far
As the empty of a bottle to the highway of a scar
That stretched across the blacktop of my cheek like that
And then ducks beneath the brim of a fugitive's hat
You'll learn why liquor makes a stool pigeon
rat on every face
That ever left a shadow down
on Saint Mark's place
Hell I'd double-cross my mother
if it was whiskey that they paid
And so an early bird says Nightstick's on the hit parade
And he ain't got a prayer and his days are numbered
And you'll track him down like a dog
But it's a tough customer you're getting in this trade
Cause the Nightstick's heart pumps lemonade
And whiskey keeps a blind man talking all right
And I'm the only one who knows just
where he stayed last night
He was in a wrecking yard
in a switchblade storm
In a wheelbarrow with nothing
but revenge to keep him warm
And a half a million dollars in unmarked bills
Was the nightstick's blanket in a February chill
And the buzzards drove a crooked sky
beneath a black wing halo
He was dealing high Chicago in the mud
And stacking the deck against a dragnet's eye
And the shivering nightstick in a miserable heap
With the siren for a lullaby singing him to sleep
And bleeding from a buttonhole and torn by a slug
Fired from the barrel of a two dollar gun
That scorched a blister on the grip of a punk by now
Is learning what you have to pay
to be a hero anyhow
He dressed the hole in his gut with a hundred dollar bandage
A king's ransom for a bedspread
that don't amount to nothing
Just cobweb strings
on a busted ukulele
And the nightstick leaned on a black shillelagh
With the poison of a junkie's broken promise on his lip
He staggered in the shadows
screaming I ain't never been afraid
And he shot out every street light on the promenade
Past the frozen ham
and eggers at the penny arcade
Throwing out handfuls of a blood stained salary
They were dead in their tracks at the shooting gallery
And they fired off a twenty-one gun salute
And from the corner of his eye he caught the alabaster orbs
Of a dime a dance hall girl
and stuffed a thousand dollar bill in her blouse
And caught the cruel and unusual punishment of her smile
And the nightstick winked beneath a rain soaked brim
Ain't no one seen hide nor hair of him since
No one except a spade on Riker's Island and me
So if you're mad enough
to listen to a full of whiskey blind man
And you're mad enough to look beyond
where the bloodhounds dare to go
And if you want to know where the nightstick's hiding out
You be down at the ferry landing
oh let's say about half past a nightmare
When it's twisted on the clock
and you tell them nickel sent you
Whiskey always makes him talk
And you ask for Captain Charon with the mud on his kicks
He's the skipper of the deadline steamer
And she sails from the Bronx across the river Styx
And a riddle is just a ticket for a dreamer
Cause when the weathervane is sleeping
and the moon turns his back
You crawl on your belly along the railroad tracks
And cross your heart and hope to die
and stick a needle in your eye
Cause he'd cut my bleeding heart out
if he found out that I squealed
Cause you see a scarecrow is just a hoodlum
Who marked the cards that he dealed
And pulled a gypsy switch
Out on the edge of Potter's Field
Что ж, можешь купить мне питья,
и я тебе расскажу, что видел я.
И я заключу с тобой сделку на грани мечты маньяка,
Который покупает паука чёрная вдова
с тайной в его пряже,
Что цепляется за морщину на лбу слепца,
И я начну говорить от краев напёрстка, полного виски,
В поезде через Бронкс,
что завезёт тебя в даль ту же самую,
Как пустая бутылка до шоссе шрама,
Что протянулся через асфальт моей щеки вот так,
И потом ныряет под поля шляпы беглеца.
Ты узнаешь, почему спиртное заставляет информатора
стучать на каждое лицо,
Что когда-либо отбрасывало тень
на площадь Святого Марка2.
Чёрт, я сдал бы мать за виски,
если платить не надо.
И вот ранняя пташка говорит, что Дубинка в хит-параде.
И он без молитвы, и дни его сочтены,
И ты выследишь его, как собака.
Но в этой сделке клиент у тебя что надо,
Потому что сердце Дубинки качает лимонад,
А виски заставляет слепца выкладывать всё до точки,
И я единственный, кто точно знает,
где он останавливался прошлой ночью.
Он был на автомобильной свалке
во время шторма, ударившего как лезвие,
В тачке, где, чтобы его согреть,
не было ничего, кроме жажды возмездия,
И немеченные купюры на полмиллиона долларов
Были одеялом Дубинки в февральский холод,
И канюки гнали скрюченное небо
под ореол чёрных крыльев.
Он сдавал Высокий Чикаго3 в грязь,
И складывал колоду перед глазом облавы,
И дрожащий Дубинка свернулся жалкой кучей
С сиреной, поющей ему колыбельную на сон грядущий,
И кровью из петельки для пуговицы, проделанной пулей,
Выпущенной из ствола пистолета за два доллара,
Который выжег волдырь на хватке сопляка.
Это показывает, какова плата за то,
чтобы быть героем, как никак.
Он прикрыл дыру в животе стодолларовой повязкой,
Королевский выкуп за покрывало,
которое ничего не стоит,
Просто паутинные струны
на лопнувшей гавайской гитаре.
И Дубинка опирался на чёрную палку
С ядом нарушенного обещания наркомана на губах,
Он ступал, держась в тени,
крича, я никогда не боялся.
И он расстрелял все фонари на набережной,
Минуя замерших любителей ветчины
с яйцами у игровых автоматов за пенни,
Выбрасывая пригоршни окровавленной зарплаты.
Они застыли как на стрельбище солдаты
И дали салют из двадцати одного ствола.
И краем глаза он заметил алебастр
Девушки из десятицентового танцевального зала
и сунул тысячедолларовую купюру ей в блузку,
И поймал жестокое и необычное наказание её улыбки,
И Дубинка подмигнул под намокшими от дождя полями.
С тех пор никто не видал и его волоска,
Никто, кроме лопаты на острове Райкерс4 и меня.
Так что, если ты достаточно безумен,
чтобы слушать полного виски слепца,
И достаточно безумен, чтобы заглянуть за пределы того,
куда осмеливаются ходить ищейки,
И если ты хочешь знать, где прячется Дубинка,
Ты будешь на пристани парома,
о, скажем, примерно в половине ночного кошмара,
Когда сойдутся стрелки на часах,
и ты скажешь им, что тебя послал Пятак,
Виски всегда заставляет его говорить,
И ты спросишь капитана Харона, ступни у него в грязи,
Он шкипер парохода «Окончательно»,
Что плывет из Бронкса через реку Стикс,
А тайна — всего лишь билет для мечтателя.
Потому что когда флюгер спит
и луна поворачивается спиной,
Ты ползёшь на животе вдоль железнодорожных путей,
И перекрестись, и надейся пропасть,
и воткни иглу себе в глаз5.
Потому что он вырезал бы моё кровоточащее сердце,
если бы узнал, что я донёс.
Потому что, знаешь, Пугало — просто молокосос,
Который метил карты, когда сдавал,
И шалил с наркотой
На краю Земли горшечника.
и я тебе расскажу, что видел я.
И я заключу с тобой сделку на грани мечты маньяка,
Который покупает паука чёрная вдова
с тайной в его пряже,
Что цепляется за морщину на лбу слепца,
И я начну говорить от краев напёрстка, полного виски,
В поезде через Бронкс,
что завезёт тебя в даль ту же самую,
Как пустая бутылка до шоссе шрама,
Что протянулся через асфальт моей щеки вот так,
И потом ныряет под поля шляпы беглеца.
Ты узнаешь, почему спиртное заставляет информатора
стучать на каждое лицо,
Что когда-либо отбрасывало тень
на площадь Святого Марка2.
Чёрт, я сдал бы мать за виски,
если платить не надо.
И вот ранняя пташка говорит, что Дубинка в хит-параде.
И он без молитвы, и дни его сочтены,
И ты выследишь его, как собака.
Но в этой сделке клиент у тебя что надо,
Потому что сердце Дубинки качает лимонад,
А виски заставляет слепца выкладывать всё до точки,
И я единственный, кто точно знает,
где он останавливался прошлой ночью.
Он был на автомобильной свалке
во время шторма, ударившего как лезвие,
В тачке, где, чтобы его согреть,
не было ничего, кроме жажды возмездия,
И немеченные купюры на полмиллиона долларов
Были одеялом Дубинки в февральский холод,
И канюки гнали скрюченное небо
под ореол чёрных крыльев.
Он сдавал Высокий Чикаго3 в грязь,
И складывал колоду перед глазом облавы,
И дрожащий Дубинка свернулся жалкой кучей
С сиреной, поющей ему колыбельную на сон грядущий,
И кровью из петельки для пуговицы, проделанной пулей,
Выпущенной из ствола пистолета за два доллара,
Который выжег волдырь на хватке сопляка.
Это показывает, какова плата за то,
чтобы быть героем, как никак.
Он прикрыл дыру в животе стодолларовой повязкой,
Королевский выкуп за покрывало,
которое ничего не стоит,
Просто паутинные струны
на лопнувшей гавайской гитаре.
И Дубинка опирался на чёрную палку
С ядом нарушенного обещания наркомана на губах,
Он ступал, держась в тени,
крича, я никогда не боялся.
И он расстрелял все фонари на набережной,
Минуя замерших любителей ветчины
с яйцами у игровых автоматов за пенни,
Выбрасывая пригоршни окровавленной зарплаты.
Они застыли как на стрельбище солдаты
И дали салют из двадцати одного ствола.
И краем глаза он заметил алебастр
Девушки из десятицентового танцевального зала
и сунул тысячедолларовую купюру ей в блузку,
И поймал жестокое и необычное наказание её улыбки,
И Дубинка подмигнул под намокшими от дождя полями.
С тех пор никто не видал и его волоска,
Никто, кроме лопаты на острове Райкерс4 и меня.
Так что, если ты достаточно безумен,
чтобы слушать полного виски слепца,
И достаточно безумен, чтобы заглянуть за пределы того,
куда осмеливаются ходить ищейки,
И если ты хочешь знать, где прячется Дубинка,
Ты будешь на пристани парома,
о, скажем, примерно в половине ночного кошмара,
Когда сойдутся стрелки на часах,
и ты скажешь им, что тебя послал Пятак,
Виски всегда заставляет его говорить,
И ты спросишь капитана Харона, ступни у него в грязи,
Он шкипер парохода «Окончательно»,
Что плывет из Бронкса через реку Стикс,
А тайна — всего лишь билет для мечтателя.
Потому что когда флюгер спит
и луна поворачивается спиной,
Ты ползёшь на животе вдоль железнодорожных путей,
И перекрестись, и надейся пропасть,
и воткни иглу себе в глаз5.
Потому что он вырезал бы моё кровоточащее сердце,
если бы узнал, что я донёс.
Потому что, знаешь, Пугало — просто молокосос,
Который метил карты, когда сдавал,
И шалил с наркотой
На краю Земли горшечника.
Видеоклип: Potter's field — Tom Waits
Похожие тексты:
Комментарии к тексту